Калмыцкие народные сказки

МУДРЕЦ И ГЕЛЮНГ (калмыцкая народная сказка)

Жили старик и старуха. Был у них только один сын. Жили в нищете. Заболел старик, умер. Не во что старика завернуть схоронить. Жалко кёвюну отца голым в землю зарыть. Разорвал он бешмет, завернул тело отца, схоронил.

Прошло время; не забыло несчастье дорогу к кёвюну-мальчику. Заболела мать-старуха, умерла. Остался кёвюн круглым сиротой. Жалко кёвюну мать голой зарыть. Снял с себя рубашку, разорвал, завернул в нее тело матери и похоронил.

Остался сирота один в травяной кибитке. Есть нечего, делать нечего. Вышел сирота-голыш из кибитки и пошел по первой дороге, какая встретилась.

Идет по дороге туда, откуда дует ветер, и сам не знает, зачем идет. Устал сирота-голыш, силы к концу подходят. Тогда подумал сирота-голыш, что он едет верхом на лошади, ударил себя ладонями по бедрам - побежал, еще раз ударил себя ладонями по бедрам - веселей побежал, и усталости будто не было.

Вот видит сирота-голыш: навстречу едет верхом гелюнг. Подъехал гелюнг и спрашивает:

- Куда ты, кёвюн, идешь?

- Туда, где работают и едят,- отвечает сирота-голыш. И рассказал гелюнгу о своем несчастье. "Пригодится голыш" - думает гелюнг и говорит:

- Садись сзади седла, я найду тебе и работу и еду. Сел кёвюн сзади седла и поехал с гелюнгом. Едут они по степи, видят: журавли летят и кричат. Гелюнг говорит:

- Журавли - птицы благородные, они щиплют в степи только душистую сочную травку эревни. Потому они и кричат так ласково, приятно: крык, крык, крык!

Сирота-голыш отвечает:

- Журавли не щиплют никакой сочной травки эревни, журавли лазят в грязном болоте и едят лягушек, потому они так и кричат: курлы, курлы!

Рассердился гелюнг на кёвюна. Как смеет этот голыш возражать ему, гелюнгу! Вскочил он с кобылы и ударил сиротку. Не стерпел сиротка-голыш и бросился на гелюнга. Дрались, дрались - помирились, поехали дальше.

Подъехали они к озеру, в озере утки плавают. Гелюнг и говорит:

- Утки - птицы благородные, им бог дал хороший шелковый пух и широкие плавники. Поэтому лучше их никто не плавает.

Возразил сиротка-голыш гелюнгу:

- Уж не имеет ни шелкового пуха, ни широких плавников, он круглый, как палка, а плавает быстрее вашей утки.

Рассвирепел гелюнг: как смеет голыш возражать ему! Вскочил гелюнг и ударил сироту. Сиротка не стерпел и бросился на гелюнга. Дрались, дрались - помирились, поехали дальше. Поехал гелюнг с сироткой к дворцу хана: гелюнг был братом жены хана. Стал гелюнг жаловаться ханше на сиротку:

- Я пожалел этого голыша, взял его с собой, а он избил меня. Прикажи наказать его. Ханша была злая, приказала она казнить сиротку-голыша. Видит мальчик - дело плохо. Он и говорит:

- Вы безжалостная, ханша-аг, а не знаете, что козлиная голова ханши не может вмешиваться в управление вашего ханства, для этого есть голова барана. Вот приедет хан, пусть он и казнит, а от вас я не приму смерти.

Рассвирепела ханша, а возразить сироте-голышу ничего не может.

Приехал хан, услыхал о дерзком сироте-голыше и велел позвать его:

- Как ты посмел,- говорит хан,- избить гелюнга и обругать ханшу?

Сиротка-голыш рассказал хану, из-за чего они дрались с гелюнгом и за что обругал ханшу.

- Вы, хан, сделали бы так же, как и я,- закончил сиротка.

Понравился хану мудрый ответ сиротки, решил он оставить сиротку при своем дворце.

Однажды хан созвал всех своих келмерчи (мудрецы). Пришел и сиротка. Дал хан каждому келмерчи по овце и приказал:

- Так вскормите овец, чтобы сала у них не было видно, а были бы очень-очень жирными.

Пришел сиротка домой с овцой, нашел шкуру волка, набил в нее соломы и зашил. Как только овца наестся, сиротка ей соломенного волка покажет. От страха у овцы все жиринки по телу разбегутся.

Пришел срок, созвал хан келмерчи (мудрецов). Пришли келмерчи и овец с собой привели. Зарезали келмерчи своих овец - у каждой овцы сало висит в ладонь ширины. Зарезал сиротка свою овцу - ни одной жиринки не видно. Стали варить вскормленную сироткой овцу - полон котел жира набралось.

В другой раз созвал хан всех келмерчи и дал каждому по собаке. Досталась собака и сиротке.

- Каждый келмерчи должен научить свою собаку говорить,- сказал хан-сумасброд.

Пришел сиротка домой и стал учить собаку говорить. Поставит перед собакой пищу, а есть ей не дает и все твердит: "Кезя, кезя (когда, когда)". Долго учил сиротка. Собака исхудала от голода, а молчит. Наконец собака поняла и гавкнула:

- Кезя, кезя. - Тогда сиротка дал ей пищу. Пришел срок, созвал хан келмерчи. Пришли келмерчи, привели с собой собак. У всех келмерчи собаки жирные, злые, на людей кидаются, лают, а ничего не говорят. Видит хан: собака сиротки такая худая, что все позвонки можно сосчитать. Хан и говорит ему:

- Ты, верно, свою собаку голодом заморил.

- Нет, хан, я ее лучшей пищей кормил,- ответил сиротка, а сам тихонько из кармана пищу собаке показал.

- Кезя, кезя!- закричала собака.

Удивился хан, удивились келмерчи, что сиротка научил говорить собаку.

С тех пор сиротка стал самым славным в степи келмерчи.